Стоило сказать сыну: «Перед сном убирай игрушки», и он начал каждый вечер исправно складывать их в коробку? Да это настоящее чудо! Чаще бывает совсем не так: приходится много раз говорить одно и то же на все лады. Есть несколько причин, почему дети нас не понимают, и семь способов говорить так, чтобы они прислушались к нам.
interestno.ru публикует советы из книги детских психологов, мамы и дочери Заряны и Нины Некрасовых «Без опасности: от рождения до школы».
Причины непонимания
Дети считают себя бессмертными существами (что само по себе неплохо), и ни одному ребенку как-то не верится, что именно с ним может произойти несчастье. Отсюда — тот самый налет легкомысленности или пофигизма, на который мы так часто натыкаемся, особенно когда беседуем с подростками.
Дети вообще устроены иначе, чем взрослые. И из-за этой «инаковости» они действительно часто не понимают нас. Или понимают, но совсем не так, и видят совсем не то, что мы имели в виду. Бывало, скажешь дочке или сыну: «Убери в своей комнате», ребенок трудится, убирает и вроде старается, а в результате вы обнаруживаете все тот же хлам и мусор, только переставленные в другом порядке. С вашей точки зрения, это безобразие. С детской — полный порядок, потому что ценные (красивые!) и нужные вещи глупо засовывать куда подальше.
То же самое происходит, когда мы о чем-то предупреждаем, или о чем-то просим, или в чем-то пытаемся убедить детей. Детское мышление конкретно и практично. До высоких абстрактных истин оно дорастает к средним, а чаще — к старшим классам. Потому общие рассуждения, как правило, не задевают их. А нотации и назидания вообще вызывают зевоту.
Кстати, о поддакивании. Родителей это раздражает: кивает детка головой, соглашается, вроде все понял, а потом выясняется, что не понял ни-че-го. Но обижаться не стоит. Думается, что умные дети поддакивают нам из самых гуманных соображений:родители стараются — и так не хочется их огорчать.
Что же делать? Говорите с детьми на их языке, и они прекрасно поймут, от чего вы хотите их предостеречь.
Чтобы ребенок как следует запомнил что-либо, ему мало услышать. Он должен:
Итак, хотите, чтобы ребенок вас понял, по-настоящему понял, — создайте образ и задействуйте его органы чувств. Образ полезнее, чем долгие речи и слова, не только для маленьких детей, но и для подросших. Он прямым ходом идет в подсознание, а что туда попало — никогда не пропадет.
Игра — лучший способ донести до ребенка нужные сведения. Причем так, чтобы они прочно закрепились в его памяти и в нужный момент «вынырнули» оттуда.
Пока ребенок маленький, все «уроки безопасности» должны проходить вот так —неназойливо, в игровой форме. Впрочем, и дети постарше усваивают важные понятия лучше, если ненавязчиво, «играючи» объяснять им. Почему? Потому что играть для детей так же естественно, как ходить и дышать.
Когда играете, любые советы воспринимаются совсем иначе, без внутреннего протеста, потому что они всегда кстати, потому что вы на равных, вы партнеры, вы соучастники и друзья.
Один из лучших способов что-то донести до ребенка — рассказать сказки, где в такие ситуации попадают милые персонажи, которых ребенок, может быть, несознательно соотносит с собой.
Вспомните ненавистный предмет перед экзаменом и то, как быстро и благополучно вы его забыли, как только сдали. Тут то же самое. То, что надоело и из-под палки, — усваивается с трудом. Виноват тот самый внутренний протест!
Уроки безопасности тоже лучше всего проводить:
Главный принцип обучения — учить так, чтоб ребенок захотел учиться.
Посадить ребенка и прочитать ему лекцию — это возможно. Невозможно заставить его слушать это целый час. Если вы начали говорить, говорить, говорить и видите, что глаза он поднял к потолку, рукой подпер голову, голову склонил вбок, шевелит губами, дергает ногой или что-то рисует, — можете быть уверены, он уже давно не в этой комнате, не с вами.
Лекции можно читать, если вы:
Лекция даже взрослыми усваивается и откладывается в долгую память процентов на пять. Так что говорите четко, кратко и образно.
Если вы хотите дать ребенку расти и развиваться, вам придется научиться противостоять общественному мнению. Трафаретам, привычкам, правилам давней давности, мнению каких-то прохожих, которым до всего есть дело.
Легче согласиться с воплями из подворотни, а лучше — думать своей головой. Но думать придется или заранее, или о последствиях. Кстати, и ребенку тоже не помешает учиться сначала думать, а потом делать (лазить, прыгать, бегать, скакать...).
О коварстве «нельзя» многие родители уже знают. С «нет» и «не...» дело обстоит еще хуже. Ну не хочет наше подсознание его воспринимать!
Любой запрет наша психика встречает в штыки. И чтобы послушаться и прислушаться (а тем более усвоить), приходится сделать усилие, переступить через свое собственное «не хочу — не буду».
Вспомните, как вы сами злитесь на запреты в семье или на работе. А детям такое усилие сделать еще труднее (хотя бы потому, что они — народ свободолюбивый). Вот и получается: мы говорим «Нет! Нельзя!», а ребенок услышать нас не готов, у него «бананы в ушах». Мы говорим «не делай», а ему слышится «делай, и поскорее...».
С риторическими вопросами происходит почему-то то же самое: и детей, и даже ваше подсознание они скорее раздражают, потому что на них не требуется ответа. Особенно злятся подростки, когда из-под вашего вопроса выглядывает что-то ехидное и запретительное типа «Я тебе русским языком говорю: до каких пор... ?!».
Что из этого следует?
Любая новая информация поступает в кратковременную память. Там она хранится примерно дня три, а потом или стирается, или переходит в память долговременную, то есть запомнится надолго.
Информация переходит в долговременную память:
В идеале должно быть так: освоил новый материал, затем — повторять: через три дня, через неделю — через месяц. И повторение должно проходить разными способами: так интереснее и запоминательнее! Об одном и том же — по-разному.
Последовательно, постепенно углубляя и возвращаясь к пройденному, надо говорить и о простых и о более сложных вещах. Ребенок растет, но правила не меняются. Они лишь дополняются и расширяются, появятся новые подпункты, новые повороты, но суть одна.